Под флаг адмирала Макарова [СИ] - Герман Иванович Романов

послабее Того, а Камимуру ждет неприятный сюрприз — не все же время ему бегать. Попадания будут, кто-то замедлит ход, вот тогда и настанет время «Рюрика». Нашего «старичка» пока следует поберечь — его прошлый раз хорошо отделали.

— Жаль, что не удалось на него поставить девятидюймовые пушки с канонерок, — произнес Михеев, а Вирениус хладнокровно парировал:

— Нечего жалеть, он бы тогда до сих пор у причальной стенки стоял. Да и перегруз солидный — обуховское «изделие» весит как наш ствол в десять дюймов, а снаряд на центнер меньше весом. Лучше старых восьмидюймовых пушек дождаться, может быть, и привезут к лету. Так чего два раза переделывать — ведь сегодня «Рюрику» достанется, вот и будет ему новый ремонт. А так он и «Донской» наш резерв, которого у японцев нет!

Вирениус посмотрел вперед — три броненосных крейсера под брейд-вымпелом капитана 1-го ранга Рейценштейна сходились с четырьмя неприятельскими. Теперь Хейхатиро Того постарался отвести свои «асамоиды» от прямой схватки с русскими броненосцами — противостоять им в полной мере они не могли. А вот «рюриковичам» и «Баяну» от них достанется — у японцев двойной перевес в восьмидюймовых пушках.

Вражеские бронепалубные крейсера в драку не полезут, насколько бы отчаянные не были японцы, но прекрасно понимают, что один «Рюрик» по своему водоизмещению равен всему отряду Уриу, а три «собачки» «весят» столько же, как «Аскольд» с «Донским». Жаль, что нет «Богатыря» с «Варягом», но у них своя задача, хотя будь они сейчас, то все вражеские малые крейсера можно было бы списать со счетов…

— Ваше превосходительство, началось!

Действительно, флагманский «Цесаревич» начал пристрелку по головному «Хатцусе», а «Победа» по «Ясиме». Зато «Ослябя» с «Пересветом» начнут стрелять по одной цели — «Ниссину», делая главным калибром чередующиеся залпы. Массировать огонь еще не научились, но то дело времени и опыта. Также как «Петропавловск» и «Полтава» совместно начнут бить по «Микасе» после пристрелки, может быть и попадут в японского адмирала — Хейхатиро Того любил всю войну находится на открытом мостике. Вот только русские адмиралы из первого боя сделали правильные выводы — лучше всего находится за толстыми броневыми стенками боевых рубок, у которых к тому же «заужены» амбразуры…

Так японцы изображали свои победы над китайцами. А вот в войне с русскими в наглядной агитации поубавилось чувства тотального превосходства — к их удивлению «северные варвары» оказались куда опасным противником…

Глава 59

— Нужно вышибить «Ниссин» как можно быстрее, тогда станет намного легче — он сейчас самое слабое звено во всей вражеской эскадре!

«Ослябя» содрогнулся корпусом от мощного залпа всем бортом — в сторону вражеского корабля полетели девять снарядов, общим весом в одиннадцать центнеров. По «знакомцу» били сразу оба русских «инока» с размеренностью отлаженного механизма. Каждые две минуты то один, то другой броненосец буквально «выплевывал» 14-ти пудовые (225 кг) снаряды на 40 кабельтовых. Можно стрелять вдвое быстрее, вот только где смысл впустую растрачивать дорогостоящие снаряды. Вот когда дистанция боя уменьшится до 25–30 кабельтовых, вот тогда и потребуется максимальная скорострельность главного калибра. Сейчас достаточно и такой — длинный ствол в 45 калибров на столь приличном расстоянии уверенно пробивал «почти крупповскую» броню крейсера итальянской постройки, главное попасть. Зато шестидюймовые пушки Кане вдвое чаще осыпали вражеский корабль снарядами в два с половиной пуда (41 кг) — и тоже не было надобности увеличивать темп стрельбы. Стрелять надо точно, а не глушить рыбу в морских волнах, чай не на рыбалку с пикником собрались.

«Цесаревич» под флагом вице-адмирала Макарова и «Победа» занялись вторым в строю вражеским броненосцем. «Ясима» была выбрана не случайно — этот вражеский броненосец был отлично забронирован в центральной части, в то время как оконечности остались совсем неприкрытыми. А это позволяло надеяться, что он окажется менее стойким к повреждениям, и основная надежда тут была на «улучшенные орудия» «Победы». Так что «охаживали» неприятеля уверенно, и пара удачных попаданий могла оказаться для вражеского корабля катастрофической по своим последствиям.

Десятидюймовая пушка «Победы» в сравнение с двенадцатидюймовым орудием флагмана не так плоха, как может показаться на первый взгляд. В отличие от «облегченных» 23-х тонных стволов «иноков» на этом броненосце ствол был на 6 тонн тяжелее, для стрельбы усиленным зарядом пороха в 65 кг (а не в 52 кг), соответственно начальная скорость достигала почти восемьсот метров в секунду, на сотню больше. А так как еще угол возвышения выше, то «Победа» могла зашвырнуть 225 кг снаряд на девяносто два кабельтовых, в то время как «иноки» едва на шестьдесят пять. Соответственно больше была пробиваемость брони, Макаров ставил на нее — «стандартные» девять дюймов толщины плит снаряд на такой дистанции пробивал. Но не в этом случае — нижний пояс «Ясимы» короткий, но чудовищной толщины от 16 до 18 дюймов. Зато скосы карапасной палубы в оконечностях всего в два с половиной дюйма, плюс угольные ямы — такую преграду снаряд должен пробить влет, и пойдут затопления, корабль начнет «садится» в воду.

Двенадцатидюймовые пушки «Цесаревича» имели ствол в 40 калибров, а снаряд весил почти 21 пуд (332 кг), в полтора раза тяжелее. А потому дальность стрельбы была в семьдесят кабельтовых, но на таком расстоянии никто не думал вести бой — слишком далеко, и непозволительно ради пары случайных попаданий тратить снаряды в погребах стоимостью в несколько сотен полновесных золотых рублей. И сейчас все это богатство взлетало белопенными водяными султанами, сквозь которые, как медведь среди деревьев, продирался японский броненосец.

— Тяжко «Цесаревичу», смотреть на него страшно, — произнес стоявший рядом с Виениусом командир «Осляби». Японцы пытались сосредоточить на русском флагмане огонь всего отряда — броненосец буквально закрывало всплесками и разрывами. Им уже не удивлялись — вражеские снаряды взрывались об воду, давая густой дым, и снаряжены они были шимозой, а не черным порохом и в лучшем случае пироксилином.

— Ничего, на «французе» два пояса от штевня до штевня, и нижний в десять дюймов толщиной вражеские пушки не возьмут, если только «Касуга» из своей единственной пушки случайно не достанет.

Вирениус за время «пребывания» изучил все японские пушки. Баковое орудие «крестника» одно единственное на весь Объединенный Флот, и по своим характеристикам ствола и снаряда равнялось пушкам «Победы». А вот главный калибр в 305 мм лучше по табличным данным — дальность стрельбы на несколько кабельтовых дальше, зато вес снаряда тяжелее — 24 пуда (386 кг), и вдвое больше смертоносной начинки из шимозы. А она хорошо взрывалась, и русские броненосцы к его удивлению кое-где горели, хотя все дерево и имущество с них уже убрали от греха подальше, стараясь всемерно облегчить перед боем. Но так оставалась краска и неистребимая угольная пыль — вот они и возгорались от чудовищного жара разрыва.

А их было много — шестидюймовые пушки буквально осыпали снарядами русские броненосцы. «Цесаревич» держал их спокойно, корабль все же имел приличную защиту стальными плитами площади борта, зато высокобортным «пересветам» доставалось — все три броненосца получили много разрушений, кожухи труб продырявлены, везде разруха. Однако досталось намного меньше, чем в первом бою, и теперь не нужно заботиться о раненых. По приказу Макарова все лазареты переместились вглубь кораблей, под прикрытие толстого пояса, и бронепалубы сверху. Да и тяжелораненых нижних чинов и офицеров, что тушили пожары, было на порядок меньше в отличие от первого боя — наместник приказал всем комендантам портов использовать мощности заводов и мастерских для изготовления защитных кирас и касок, по сотне на каждый из кораблей 1-го ранга. По выполнении заказа начать обеспечение солдат — что такое шрапнель в армии уже уяснили, как и то, что лохматая сибирская папаха плохая защита головы от чугунных шариков. И хотя «служивые» будут лишены «бравого вида», но напрасные потери Алексеев допустить не мог — слишком скудным «ручейком» шло пополнение.

— За одно это «Виля» памятник при жизни должен получить, жаль не оценят столь полезное нововведение, — Вирениус хмыкнул — идет война, но поди докажи полезность того или иного средства петербургским бюрократом. В столице жизнь идет не спеша, там войны никто не ощущает, и всем по большому счету плевать, что в Корее гибнут матросы и солдаты…